Выступление руководителя Делегации Российской Федерации на переговорах в Вене по вопросам военной безопасности и контроля над вооружениями К.Ю.Гаврилова на 956-м пленарном заседании Форума ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности, Вена, 30 сентября 2020 года

Пункт повестки дня: Диалог по проблемам безопасности

Тема: Модернизация Венского документа-2011

 

Госпожа Председатель,

Благодарим за подготовку и проведение пленарного заседания, посвящённого Венскому документу 2011 года о мерах укрепления доверия и безопасности (ВД). Признательны основным докладчикам, представившим своё видение этой сложной и многогранной проблематики.

Разделяем оценки ряда делегаций о том, что ВД является актуальным, живым и работающим инструментом, который, несмотря на трудности нынешнего периода, продолжает выполнять поставленные перед ним задачи и вносит существенный вклад в укрепление транспарентности и стабильности в Европе.

Россия уделяет значительное внимание вопросам практического выполнения согласованных мер укрепления доверия и безопасности (МДБ). Достаточно сказать, что по количеству принимаемых верификационных мероприятий наша страна является наиболее проверяемым государством ОБСЕ. Пользуясь случаем, хотел бы от имени российского верификационного центра поблагодарить партнёров за успешное сотрудничество и профессионализм в ходе проведения инспекций по ВД в непростой для всех нас период пандемии COVID-19. Настроены на продолжение конструктивного взаимодействия.

Мы с вниманием выслушали презентацию об усилиях Центра по предотвращению конфликтов ОБСЕ по развитию системы отчётности и управления информацией в сфере МДБ и контроля над вооружениями (iMARS). Разумеется, такого рода программы весьма актуальны для обеспечения эффективной работы инспекторов. В российском верификационном центре аналогичная система эксплуатируется уже давно, следовательно, мы не видим для себя практической пользы от подключения к iMARS. При этом полагаем, что другие государства-участники в случае заинтересованности могут продолжить участие в её дальнейшей разработке на добровольной основе.

С сожалением отмечаем, что в повестку дня сегодняшнего «Диалога по проблемам безопасности» не включены аспекты текущего осуществления ВД. В этой связи рассчитываем продолжить их заинтересованное обсуждение на ежегодном совещании руководителей верификационных центров в декабре.

Госпожа Председатель,

Позиция Российской Федерации относительно перспектив модернизации Венского документа хорошо известна, она не претерпела изменений. Не будет лишним напомнить, что наша страна на протяжении многих лет вносила значительный вклад в переговоры по мерам укрепления доверия и безопасности в Европе. В период 2003-2014 гг. мы выдвинули в общей сложности 25 предложений (не считая отдельных редакций) по вопросам совершенствования выполнения ВД. Тем не менее, в течение длительного времени члены НАТО уходили от предметного обсуждения поставленных нами вопросов.

История системы безопасности на континенте свидетельствует о том, что Венский документ развивается не изолированно, а находится в тесной взаимосвязи с общей ситуацией в сфере европейской безопасности. Давайте посмотрим, на каком военно-политическом фоне делаются заявления государств – участников ОБСЕ о необходимости модернизации МДБ.

Военная инфраструктура США и НАТО приблизилась к российским границам. Воинские контингенты на постоянной основе размещены в странах Балтии, Польше и Румынии. Создание в Восточной Европе и Прибалтике системы складов, обеспечивающих развёртывание и функционирование дополнительной многотысячной группировки войск, повышение «военной мобильности» с целью оперативного наращивания ударного потенциала сил НАТО на востоке – всё это воспринимается нами как наступательные приготовления альянса.

Отмечается интенсификация военно-морской и военно-воздушной активности стран НАТО в Балтийском и Чёрном морях, а также в воздушном пространстве над ними. Причём до 40% боевых кораблей альянса, заходящих в Черноморскую акваторию, являются носителями высокоточного оружия большой дальности.

Приведу лишь несколько «свежих» примеров так называемой «миролюбивой политики» НАТО, декларирующей «готовность к диалогу» с Россией. 

28 августа в соответствии с планом объединённого стратегического командования вооружённых сил США проведено специальное учебно-боевое мероприятие «Эллайд скай – 2020», в ходе которого стратегические бомбардировщики B-52 отработали применение крылатых ракет воздушного базирования по объектам на территории России. 4 и 14 сентября над акваториями Чёрного и Азовского морей самолёты этого же типа отработали нанесение ракетных ударов по объектам на территории Южного военного округа нашей страны. С 1 по 10 сентября в Эстонии состоялись манёвры Вооружённых Сил США с применением реактивных систем залпового огня в непосредственной близости от российских границ. Это далеко не исчерпывающий перечень примеров.

Было бы любопытно услышать ответ на вопрос: как отреагировала бы американская сторона в случае проведения подобных мероприятий российскими военными у границ США?

Для нас очевидно, что действия Соединённых Штатов и их союзников носят враждебный и провокационный характер, а также чреваты дестабилизацией ситуации в сфере европейской безопасности. Они никак не стыкуются с призывами к усилению транспарентности в военной области.

Российская Федерация неоднократно предлагала странам Североатлантического альянса снизить интенсивность военной деятельности, ограничить учебно-тренировочные мероприятия и отвести зоны учений от «линии соприкосновения» Россия-НАТО. Со своей стороны, проводим большинство мероприятий оперативной и боевой подготовки Вооружённых Сил в глубине страны. К сожалению, у США и стран НАТО, видимо, пока нет реальной заинтересованности в деэскалации ситуации, предотвращении опасных военных инцидентов и повышении предсказуемости военной деятельности.

Мы неоднократно обращали внимание и на то, что некоторые государства-соавторы «пакета» 34-х о модернизации ВД сами не особо заботятся о полном выполнении его положений. В частности, касающихся предоставления уведомлений об увеличении численности личного состава, частей и формирований, в том числе «нерегулярных».

Стоит сказать и о том, что инструменты МДБ были сильно скомпрометированы странами Запада. Например, в результате их применения в 2014 г. ряду заинтересованных государств так и не удалось выявить никакой необычной военной деятельности и дестабилизирующей концентрации сил в районах, прилегающих к Украине. Однако, несмотря на это, беспочвенные обвинения в наш адрес продолжались. Сомневаемся, что курс на девальвацию инструментария МДБ стыкуется с призывом «группы 34-х» к его существенному обновлению.

Сегодня начальник верификационного центра Германии бригадный генерал Петер Браунштайн задал делегации Российской Федерации вопрос: что необходимо сделать для того, чтобы наша страна пересмотрела свою принципиальную позицию относительно перспектив обновления мер доверия? Ответ очевиден. В целях создания условий для разговора по МДБ альянс должен прекратить усиливать активность на восточном фланге, а затем и свернуть её. К рассмотрению этого вопроса можно будет вернуться после снижения военной напряжённости, сворачивания политики санкций и, наконец, восстановления доверия. Для переговоров по вопросам военной безопасности нужна предсказуемая среда. Так, ключевым условием для запуска и ведения переговорного процесса по адаптации ДОВСЕ (1996-1999 гг.) было обязательство всех государств-участников воздерживаться от любых шагов по изменению уровней, конфигураций и развёртываний сил.

Пока же, в нынешних условиях безопасности, дверь на пути к модернизации Венского документа-2011 остаётся закрытой.

Призываем партнёров к безусловному выполнению их обязательств, к созданию благоприятной атмосферы для дальнейшей совместной работы. Полагаем, что им есть, над чем задуматься, и выбрать, что для них является приоритетом – силовое «сдерживание» или диалог с Россией, в том числе по широкому кругу вопросов мер укрепления доверия и безопасности. Усидеть на двух стульях одновременно не получится.

Благодарю Вас, госпожа Председатель, и прошу приложить данное заявление к Журналу дня.

 

Эта публикация на сайте МИД